Чужак [= Лабиринт ] - Макс Фрай

— В том-то и дело, что не идиоты. Рассудительные, осторожные господа. Ты думал, они прибегут в первый же день? Серьга Охолла — это не шуточки! Знаешь, что будет с тем, кто решится применить магию хотя бы двадцать первой ступени, если у него в ухе висит эта цацка? Немногие способны пережить болевой шок, который им в этом случае гарантирован! А наши славные кухонные чародеи — живые люди, и они не совсем готовы к таким ограничениям. Каждый полагает, что если он однажды, по случаю, нарушит запрет, то от нас можно и спрятаться, если повезет. Да и в Холоми не так уж страшно попасть: чуть ли не половина первых лиц Соединенного Королевства в свое время там посидела — и ничего… А насчет серьги Охолла двух мнений быть не может: она или есть, или ее нет!

— А снять?

Я ничего не понимал. Вчера я так хотел спать, что не успел расспросить Джуффина: а что такое, собственно, эта «серьга Охолла»?

— Ох, Макс! Что ты несешь?! Смотри, степное чудо!

Мелифаро протянул мне довольно большое кольцо из темного металла. От обычной серьги кольцо отличалось в первую очередь тем, что было сплошным, без всяких там застежек. Я осторожно взял вещицу. Она показалась мне тяжелой и теплой.

— Вдеть ее в чье-то ухо довольно легко, но и это может сделать только компетентный специалист. Например — я! Поскольку этот металл, как ты понимаешь, не может проникнуть в человеческую плоть без некоторых специфических заклинаний, — важно объяснял Мелифаро. — А уж снять… В Ордене Семилистника есть несколько ребят, которые специализируются на процедурах такого рода. Но прийти в Иафах и сказать: «Ребята, снимите с меня эту дрянь, мне тут поколдовать срочно приспичило» — не самый разумный поступок! Я прав, шеф?

— Абсолютно! — зевнул Джуффин. — Ты настолько прав, что мое присутствие здесь становится просто неуместным. Я пошел спать, мальчики. Устал, как сердитый убийца!

— Так что, все это было зря? — печально спросил я. — В смысле ваша затея? Повара не станут с нами связываться?

— Ну что ты! Все образуется. Сегодня у Чемпаркароке толпится весь город. Завтра к нам заявится парочка его коллег похрабрее. Вечером все клиенты ринутся к ним. Послезавтра придет еще человек десять… Через полдюжины дней нам придется отбиваться от желающих. На все нужно время, ясно?

— Ясно! — Я вздохнул с облегчением. — Несколько дней я уж как-нибудь потерплю.

— Вот обжора! — восхищенно сказал сэр Джуффин и удалился. Мелифаро слез со стола.

— Я, пожалуй, все-таки зайду в «Колючку». Мне очень любопытно: врал Чемпаркароке, что серьга ему нужна только для красоты, или правду говорил? Что за супчик он теперь варит?.. Бедный Ночной Кошмар, тебе-то там все равно делать нечего!

— Тоже мне горе. Иди уж, морфинист несчастный!

— Кто-о?! Ну ты и ругаешься иногда! Наверное, это что-то очень неприличное!

— Почему именно неприличное? Так у нас на границе называют кочевников, пристрастившихся к пожиранию свежего конского навоза. Они тоже утверждают, что это «приносит отдохновение»…

— Завидуешь! — подытожил Мелифаро. — Ладно, Магистры с тобой, я пошел наслаждаться!

— Это кто еще будет наслаждаться!

Оставшись один, я отправился в наш с Джуффином кабинет. Налил себе камры, достал коротенький окурок… Жизнь была прекрасна и без «Супа Отдохновения».

В этот вечер я никуда не отлучался, поскольку леди Меламори, оказывается, плохо спала прошлой ночью и слишком устала, чтобы гулять. Зато мне было твердо обещано: «Завтра твои бедные ноги проклянут тебя, Макс!» За неимением лучшего обещание было очень даже ничего…

Прогнозы Джуффина сбывались. На следующий день в Доме у Моста побывала мадам Жижинда со своим поваром. Ближе к вечеру явилась еще одна пышная рыжеволосая красотка с фиалковыми глазами. За нею понуро тащились целых два перепуганных повара. Это зрелище я не пропустил, поскольку пришел на службу довольно рано. Только когда сверху, путаясь в полах лоохи, прибежал раскрасневшийся Луукфи, до меня дошло, что это и есть знаменитая леди Вариша, обожаемая молодая жена Мастера Хранителя Знаний и хозяйка знаменитого на весь Ехо ресторана «Толстяк на повороте». Сэр Лонли-Локли произнес длинную речь на тему «как же все мы счастливы» — ну и так далее! Наш Мастер Пресекающий ненужные жизни просто незаменим в подобных ситуациях. Мелифаро откровенно любовался гостьей, то и дело толкал Луукфи локтем в бок и вопил во весь голос: «Ну ты даешь, парень!»

В конце концов польщенная нашим вниманием леди Вариша удалилась, бережно поддерживая свое сокровище: у бедняги Луукфи ноги от смущения заплетались. Повара, чьи уши уже были украшены хитроумными побрякушками, угрюмо следовали за хозяйкой.

* * *

А потом мы с Меламори отправились гулять, оставив в канцелярии одного Куруша. Буривух не возражал: я обещал ему пирожное.

Тягостных бесед о моей «нечеловеческой природе» на сей раз не было. Страстных поцелуев на прощание, увы, тоже. Но я не огорчался. Если этой потрясающей леди требуется время, чтобы расчистить для меня местечко в сердце — что ж, на здоровье. Я мог позволить себе роскошь стать терпеливым: теперь, кроме свиданий наяву, у меня были сны.

Стоило мне закрыть глаза, она тут же появлялась в оконном проеме спальни. В отличие от оригинальной версии, Меламори из снов совсем меня не боялась. Подходила совсем близко, улыбалась, щебетала какую-то славную ласковую ерунду, вот только прикоснуться ко мне не могла, словно бы между нами возвышалась невидимая глазу стеклянная перегородка. Я и сам не мог ничего поделать: двигаться в этом сне было так трудно! Мне удавалось чуть-чуть привстать, но на этом мои достижения и заканчивались. А потом она исчезала, я просыпался и подолгу ворочался в постели, перебирая в памяти все подробности нашей встречи.

Дни бежали удивительно быстро. Дома я часами просиживал над своей подушкой. Процедура по-прежнему оставалась долгой и утомительной. Но я не возражал: счастье, что у меня вообще хоть что-то получается! Как и почему — этими вопросами я старался не задаваться. Все равно ведь ничего путного не придумаю, пусть уж идет как идет.

По вечерам я прилежно колесил по Ехо в обществе Меламори, ночью бездельничал и болтал с Курушем, а за пару часов до рассвета отправлялся домой, чтобы увидеть еще одну Меламори, Меламори из моих снов…

Джуффин, очевидно, догадывался, что со мной происходят странные вещи. Во всяком случае, он не возражал против моих регулярных отлучек со службы. А при встрече я всякий раз замечал в его глазах искорки неподдельного любопытства. Ученый, склонившийся над колбой, — вот на кого был похож в такие минуты наш «па-а-а-ачетнейший начальник». Я же, очевидно, был для него чем-то вроде редкой разновидности вируса. Впору возгордиться…

Кулинары же действительно начали приходить в Дом у Моста целыми толпами. После того как нас почтил своим присутствием господин Гоппа Талабун, хозяин всех «скелетов»: «Сытого», «Пьяного», «Толстого», «Счастливого» и иже с ними, — стало ясно, что гениальная идея Джуффина прижилась наконец в народе.